КИНО УКРАИНЫ: ЧЕТЫРЕСТА УДАРОВ

Валерий Фомин

                              КАК ИЗ КИРЫ МУРАТОВОЙ ИВАНА СИДОРОВА СДЕЛАЛИ

Кира Муратова

В перестроечном фильме Сергея Ливнева «Серп и молот» рассказывалась кошмарная история о том, как по высочайшему соизволению Отца народов советские хирурги провели невиданный эксперимент по перемене пола. А именно кое-кому кое-что отрезали, а затем другому кое-кому это кое-что пришили. В результате этого чудо-эксперимента героиня фильма стала героем, превратившись из хрупкой женщины в здоровенного мужика.
Сам Сергей Ливнев хоть и выходец из кинематографической семьи, но, видно, не слышал от старших, что подобную же перемену пола умельцы из советского Госкино научились производить совсем другим методом, даже не прибегая к помощи хирургическо го скальпеля.
В числе тех, на ком госкиношные экспериментаторы опробовали свое гнездниковское ноу-хау, одной из самых первых оказалась Кира Муратова.
Опыты по переделке Муратовой в нечто более благообразно-советское начались еще на самых первых ее фильмах. «Короткие встречи», например, кромсали и перекраивали и так и сяк, начиная с самых первых вариантов литературного сценария. 

Главное управление художественной кинематографии рассмотрело сценарий Л.Жуховицкого и К.Муратовой «Исполнение желаний».
Сценарий привлекает стремлением авторов поставить острые морально-этические проблемы. В этом произведении есть интересно задуманные образы, точные кинематографические детали. Авторы умеют передать настроение, создать атмосферу действия. Однако это бесспорно талантливое произведение лишено ясной авторской концепции. Создается ощущение, что, вылепив интересные образы, найдя характерные ситуации, авторы не дают явлениям четкой партийной оценки. Поэтому материал сценария можно рассматривать и трактовать в различных аспектах. Хотелось бы, чтобы в этом сценарии авторская мысль была бы проявлена достаточно четко.
Что же хотели сказать авторы своим сценарием? Этот вопрос можно задать, вспоминая все главные действующие лица киноповести. Попытаемся рассмотреть их.
Валентина Ивановна — женщина с интересным внутренним миром. Она любит работу, стремится принести людям как можно больше добра. Ключом к образу могут стать ее слова: « Я люблю, чтобы все вокруг менялось… не застаивалось». Казалось бы, интересный человек. Но… мы застаем героиню в тот момент, когда она готовится к совещанию, посвященному сельскому хозяйству. В этом вопросе Валентина Ивановна, как она сама признается, ничего не понимает. Но она – советский работник, да и выступать больше некому. 
И вот Валентина Ивановна записывает на магнитофон пустые, холодные никому не нужные слова. Можно только пожалеть, посочувствовать героине.
Валентина Ивановна — заместитель председателя горсовета. Это не первая попытка авторов показать на экране ответственного работника. И так же, как в других случаях, в сценарии нет правдивой картины жизни такого человека. 

"Короткие встречи"

Деятельность героини выглядит пустыми хлопотами; она выглядит одинокой в своих устремлениях. 
В сценарии не показана среда, в которой происходит работа Валентины Ивановны. А без этого вряд ли возможно верно воспроизвести образ общественного деятеля.
Человек бывает счастлив, когда у него все хорошо и в личной, и в общественной жизни. Если одно из этих условий не выполняется, гармония разрушается. Такова была, по-видимому , авторская мысль. 
Однако она не нашла еще тождественного выражения. Рассказанная история скорее наводит на мысль о том, что жизнь сложна. Естественно, что одной этой идеи мало. Да и сам замысел авторов, на наш взгляд, гораздо шире.
Неточно выражена авторская мысль и в других образах. Так, образ другой главной героини — Нади нарисован с явной авторской симпатией, сочувствием. Но и нельзя забывать, что, живя в доме Валентины Ивановны, а до этого сойдясь с Максимом, Надя совершает по существу глубоко аморальный поступок. Однако авторы нисколько не осуждают ее за это, они не дают моральной оценки и поступкам Максима…
Мы подчеркиваем этот момент потому, что в настоящее время в Комитет по кинематографии приходит много писем, где зрители выступают против показа в кино легкомысленных, мимолетных связей молодежи, которые изображаются без должного авторского порицания. Без точной авторской позиции представлен в сценарии и такой персонаж, как Вера.
Не может вызывать сомнений ситуация, в которую поставлены главные герои: кого из женщин выберет Максим? И хотя замысел авторов сценария глубже и интереснее, пока эта ситуация превалирует, на ней концентрируют свое внимание авторы.
Сценарий «Исполнение желаний» чрезвычайно затянут. Авторы касаются большого количества тем, но за недостатком времени говорят о них второпях. Режиссеру необходимо уложить весь материал в одну серию, и поэтому неминуемы сокращения.
Нам хотелось бы обратить особое внимание на то, что в сценарии нет верного изображения того, что происходит сейчас в колхозной жизни. Герои не раз говорят о проблемах деревни, причем говорят между прочим. В сценарии реплики и разговоры о происходящем в колхозе могут только скомпрометировать важную тему. Следует учитывать в первую очередь тот большой разговор о сельском хозяйстве, который происходил на XXII съезде КПСС, а также и те преобразования, которые будут иметь место в действительности.
На наш взгляд, авторам необходимо уделить особое внимание исследованию поднятых морально-этических вопросов и не касаться тех проблем, которые они не в состоянии верно и художественно убедительно разработать.
Главное управление художественной кинематографии рекомендует дополнительно поработать над литературным сценарием «Исполнение желаний», учтя высказанные замечаниями. Надеемся, что авторы более глубоко и художественно более точно раскроют свой замысел, уделив главное внимание изображению образа героини, как человека гражданственной линии жизни и высокой нравственности, способной изменить к лучшему встречающихся на ее пути людей.

14 апреля 1966 г.
(РГАЛИ СССР, ф.2944, оп.4, ед.хр. 1104)

"Короткие встречи"

Просмотр и обсуждение к/к «Короткие встречи», сведенной на 2 пленки, позволил вскрыть наряду с несомненными достоинствами фильма ряд существенных недостатков. Главные из них сводятся к следующему.
Во-первых, в фильме недостаточно четко выявлена та авторская концепция, которая содержалась в литературном и режиссерском сценариях. Имелось в виду, что к/к «Короткие встречи» явится кинопроизведением о женщине, работнице одного из органов советской власти, страстно влюбленной в свое дело, одержимой любовью к людям, заботой о них, посвящающей этому свою жизнь. При таком прочтении сценария понятны были и неустроенность героини фильма Валентины Ивановны, и ее нежелание бросать любимое дело, приносящее ей большое моральное удовлетворение, и уезжать с Максимом, и уход Нади из дома Валентины Ивановны, стремление Нади избежать встречи с Максимом, человеком, которого она полюбила и к встрече с которым так стремилась. К сожалению, это в настоящее время не получилось. Валентину Ивановну окружают в основном люди ущербные. Фильм перенасыщен деталями, порождающими настроение уныния, бесперспективности, упадничества.
Больше того, в отдельных случаях возникает впечатление, что режиссер хочет доказать, будто деятельность Валентины Ивановны совершенно бесплодна и потому ее неустроенность в личной жизни, отказ от любимого человека являются безнадежной жертвой. В этом отношении особенно непонятно содержание записанной на магнитофонную ленту речи Валентины Ивановны и реакция на нее Нади.
Во-вторых, режиссер-постановщик фильма К.Муратова смонтировала отснятый материал таким образом, что его восприятие оказалось искусственно затруднено многочисленными дробными ретроспекциями, расположенными в фильме с нарушением хронологической последовательности событий и логики развития художественных образов.
Исходя из этого, дирекция киностудии считает обязательным внесение в фильм следующих монтажно-тонировочных поправок.:
1. Из картины должны быть изъяты пьяный старик — молдаванин, поющий песни в чайной, где работает Надя, а также Алевтина Ивановна.
2. Следует значительно сократить разговор Валентины Ивановны с будущими жильцами нового дома.
3. В сцене прощания Нади и Максима должен быть убран однорукий почтальон.
4. Следует перетонировать сцену разговора Валентины Ивановны в ее кабинете с одной из посетительниц. Эта сцена должна быть сделана мягко и с юмором.
5. В начало фильма должен быть вставлен разговор Валентины Ивановны по телефону, в котором она говорит, что не может провести совещание по сельскому хозяйству, так как она в этом не разбирается, и где она слышит ответ Степана Степановича, что сейчас это совещание провести больше некому. Необходимо либо убрать реплику Нади по поводу речи Валентины Ивановны («потому что неправда», «а это все равно неправда»), либо восстановить в фильме предусмотренную режиссерским сценарием реплику Валентины Ивановны («Я сегодня уезжаю на другое совещание – по водоснабжению. Вот тут я знаю что говорить»).
6. Вошедший в картину материал следует перемонтировать с тем, чтобы прояснить, сделав понятным зрителю монтаж фильма, эпизод в «парикмахерской» поставить сразу же после эпизода «доставки магнитофона».
Воспоминания Нади о чайной после отъезда Максима должны быть расположены в хронологической последовательности и объединены таким образом, чтобы сначала шла сцена прощания Нади с Максимом, а затем сразу после нее — сцена в чайной.
Эпизод в кабинете Валентины Ивановны следует, как это и предусматривается в режиссерском сценарии, расположить после одной из сцен с участием Валентины Ивановны, а не как продолжение воспоминаний Нади. Следует вообще избегать монтажных переходов путем соединения воспоминаний разных героинь или расположения ретроспекций в других ретроспекциях.
7. Значительно полнее следует воспользоваться средствами озвучивания фильма для прояснения идеи произведения и его сюжета. Для того, чтобы более понятным стал переход к воспоминаниям о событиях 15 марта, в предыдущий эпизод нужно было вставить фразу Валентины Ивановны, сказанную Наде: «Максим Петрович не приедет».
Звуковые переходы к воспоминаниям должны быть сделаны таким образом, чтобы ретроспекции не воспринимались в качестве прямого продолжения действия. Нужно продумать возможность использования звуковых приемов (музыкальных или шумовых), обозначающих переход от реального действия к воспоминаниям и отличающих воспоминания Нади от воспоминания Валентины Ивановны.
Необходимо тщательно продумать музыкальное оформление фильма, уменьшить количество музыки для гитары, найти возможность более широко использовать в фильме музыку жизнеутверждающую.
8. Следует переснять титры, написать в них собственные имена с заглавных букв.

Директор Одесской киностудии 
художественных фильмов Г. ЗБАНДУТ

Главный редактор С. СТРИЖЕНОК 
(РГАЛИ СССР, ф.2944, оп.4.ед.хр.1104)

Председателю Комитета по кинематокальных или шумовых), обозначающих переход от реального действия к воспоминаниям и отличающих воспоминания Нади от воспоминания Валентины Ивановны.
Необходимо тщательно продумать музыкальное оформление фильма, уменьшить количество музыки для гитары, найти возможность более широко использовать в фильме музыку жизнеутверждающую.
8. Следует переснять титры, написать в них собственные имена с заглавных букв.

Директор Одесской киностудии 
художественных фильмов Г. ЗБАНДУТ

Главный редактор С. СТРИЖЕНОК 
(РГАЛИ СССР, ф.2944, оп.4.ед.хр.1104)

Председателю Комитета по кинематографии
При Совете Министров Украинской ССР
Тов. Иванову С.П.
Директору Одесской киностудии
Тов Збандуту Г.П.

При запуске в работу сценарий «Короткие встречи» был подвергнут Главной сценарно-редакционной коллегией серьезной и принципиальной критике. Однако фильм, сданный Одесской киностудией и представленный Комитетом по кинематографии Украинской ССР, свидетельствует о том, что авторы фильмов совершенно не учли критические замечания, содержащиеся в заключениях Главной сценарно-редакционной коллегии.
В своем заключении от 14 апреля 1966 г. мы писали о том, что «живя в доме Валентины Ивановны, а до этого сойдясь с Максимом, Надя совершает по существу глубоко аморальный поступок. Однако авторы нисколько не осуждают ее за это, они не дают моральной оценки и поступкам Максима».
При доработке литературного сценария «мотив близости Максима и Нади» был убран.
Однако в режиссерском сценарии сцены, говорящие о близости Нади и Максима, как и многие эпизоды, о которых пойдет речь ниже, были вновь возвращены. Фильм был приостановлен, и кредитование картины временно прекращено и возобновлено лишь после представления исправленного режиссерского сценария.
Однако исправления эти, видимо, сделаны были только для проформы, чтобы получить возможность продолжать работу над фильмом, так как, несмотря на категорическое требование Главной сценарно-редакционной коллегии убрать мотив близости между Надей и Максимом, придающий всей коллизии характер откровенной пошлости, в картине все осталось, как прежде. Такая «практика» вызывает резкое осуждение и самый решительный протест.
В заключении сценарно-редакционной коллегии от 14 апреля 1966 года было сказано о том, что «В сценарии нет верного изображения того, что происходит сейчас в колхозной жизни. Герои не раз говорят о проблемах деревни, причем говорят между прочим. В сценарии реплики и разговоры о происходящем в колхозе могут только скомпрометировать важную тему. Следует учитывать в первую очередь тот большой разговор о сельском хозяйстве, который происходил на ХХIII съезде КПСС, а также и те преобразования, которые будут иметь место в действительности».
Но и к этому заключению авторы фильма остались глухи. Все то, против чего предостерегало их заключение коллегии, осталось в картине.
Это тем более недопустимо, что авторы фильма не имеют возможности подробно и широко осветить проблемы, связанные с жизнью села и развязные, нарочито «заостренные» реплики о трудностях в сельском хозяйстве воспринимаются поэтому как бестактные и, в сущности, глубоко неверные.
В силу этих соображений все реплики, голословно и походя касающиеся проблем сельского хозяйства и, в частности, слова о том, что из колхозов сейчас уходят люди, необходимо из фильма убрать.
В заключении сценарно-редакционной коллегии по режиссерскому сценарию «Короткие встречи» от 28 сентября 1966 отмечалась затянутость сценария. Сокращения требовали многие эпизоды, которые тормозили действие и не несли существенной драматургической нагрузки. В частности, указывалось на необходимость сократить сцены в парикмахерской, эпизоды, связанные с объяснениями Валентины Ивановны и Максима и т.д., «вносившие в сценарий налет мещанской банальности, плоской бытовщины».

"Среди серых камней"

К сожалению, авторы не прислушались и к этим нашим рекомендациям. В фильме имеется целый ряд эпизодов, вопиющих по своей безвкусице и пошлости. Это, в первую очередь, разговоры Любы о замужестве, проход Валентины Ивановны и Максима после празднования дня рождения, завершающий эпизод сцены в парикмахерской, сцена гадания и т.д. При работе над фильмом их необходимо купировать. Категорически необходимо убрать реплики Любы о ее женитьбе на «старом генерале».
Режиссер К.Муратова не сумела до конца преодолеть недостатки сценария и, в первую очередь, неясность авторской концепции. Запуская сценарий «Короткие встречи» в производство, мы ориентировали на то, чтобы они показали героиню, как человека, преданного своему призванию и высокой нравственности, способного изменить к лучшему встречающихся на ее пути людей. Однако авторам не удался образ общественного деятеля, порой работа героини выглядит пустыми хлопотами, а она сама одинокой; особенно бестактно выглядит проигрывание (неоднократно повторяемое) ее речи перед колхозниками, состоящей из одних банальностей и штампов.
В фильме недостаточно показана среда, в которой происходит работа Валентины Ивановны. А без этого вряд ли возможно верно воспроизвести образ советского общественного деятеля.
Вызывает возмущение цинизм, с которым героиня говорит о смерти Тихомирова, работника, якобы мешавшего ей в ее служебной деятельности. 
При завершающей работе над фильмом необходимо убрать эпизод, когда Валентина Ивановна и Максим в подобных тонах обсуждают смерть этого человека.
Все эти просчеты режиссера и сценариста свидетельствуют о том, что, рассказывая по видимости обыденную житейскую историю, авторы не могут идейно, художественно подняться над ней: в фильме отсутствует активнодействующий социальный фон, в силу чего картина замыкается в рамках пошлой интимно-бытовой драмы.
При обсуждении литературного сценария «Короткие встречи» мы отмечали слабость и натянутость конфликта между Валентиной Ивановной и Максимом, ибо причина, по которой жизнь у героев не может сложиться ( Максим хочет оставаться бродягой-геологом, а Валентина Ивановна стремится «посадить» его около себя), по существу надуманна. В готовом фильме «надуманность» этой коллизии стала заметна еще более отчетливо. (В фильме не получился образ героя. В исполнении актера В.Высоцкого фигура Максима приобретает пошлый оттенок.)

Кира муратова и Анджей Вайда (слева) в Берлине (2000) на вручении приза Американского кинофонда "Свобода"

Фильм перенасыщен деталями, порождающими настроение уныния и бесперспективности. В связи с этим необходимо заменить одну из песен В.Высоцкого — «Гололед. Гололед». Убрать эпизод со стариком, который потерял на войне своих детей, а теперь спекулирует этим, сократить разговор Валентины Ивановны с будущими жильцами нового дома.
Комитет по кинематографии при Совете Министров СССР просит Вас разобраться во всех этих вопросах и принять соответствующие меры по отношению к лицам, виновным в безответственном отношении к указаниям Главной сценарно-редакционной коллегии, разработать меры, направленные к исправлению идейно-художественной концепции фильма, следует также поставить вопрос об ответственности редактора картины Е.Рудых и о ее служебном соответствии.

В.Баскаков Е.Сурков
И.Кокорева

(РГАЛИ СССР, ф.2944, по.4 ед.хр.1104 л.)

Известно, что история со следующим фильмом Муратовой — «Долгими проводами» — кончилась «полкой». Но, пожалуй, самый радикальный эксперимент по перевоспитанию режиссера произошел на картине «Среди серых камней».
После просмотра вчерне смонтированного фильма Украинской кинокомитет предъявил Муратовой перечень обязательных поправок.

ДЕРЖАВНИЙ КОМIТЕТ УРАIНСЬКОI РСР ПО 
КIНЕМАТОГРАФII
СЦЕНАРНА РЕДАКЦIЙНА КОЛЕГIЯ
№ 3/1-13-06 
13.12.1982 г.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
по черновому монтажу фильма 
«Дети подземелья».
Автор сценария и режиссер К.Муратова

Сценарная редакционная коллегия Госкино УССР просмотрела черновой монтаж фильма «Дети подземелья» и считает, что он нуждается в обязательном сокращении ряда сцен и эпизодов, которые не лежат в сюжетно-фабульной драматургии и лишь усугубляют ощущение перенасыщенности материала патологическими типами, режиссерской нарочитостью в показе ненормального поведения психически больных людей, в частности:
1) спящие в ящике;
2) драка старух;
3) два фокусника;
4) съедение стакана;
5) танец девушки на кладбище;
6) толпа детишек в пыли на дороге;
7) Маруся среди венков на могиле;
8) план мертвой Маруси;
9) план горящей шлапе1;
10) никак не связана с материалом длинная сцена чтения журнала «Нива» о племени, питающемся глиной;
11) требуют сокращения излишне длинные начальные планы судьи и сына;

ПОЧЕМУ НЕ ПРОЗВУЧАЛО «ИНТЕРМЕЦЦО»?

Чем больше обнаруживается документальных свидетельств нашего недавнего кинопрошлого, тем больше появляется оснований полагать: самые большие, самые страшные потери нашего кино заключались не столько в существовании «полки» и даже не в поистине необозримом массиве покалеченных поправками картин, а в том мало кому известном, но еще более грандиозном кладбище сценариев и замыслов, что были погублены еще на дальних подступах к съёмочной площадке.
Обозревая это грандиозное кладбище нереализованных проектов, вдруг осознаешь, что, по сути дела, вся история несчастной отечественной киномузы — это развитие с ампутированными кульминациями. Ведь практически всем самым большим мастерам нашего кино, начиная с Эйзенштейна и Довженко и кончая Тарковским и Шукшиным, всем без исключения не позволено было снять их главные фильмы, реализовать свои самые глубокие, выстраданные замыслы. Как раз те, при реализации которых и сами эти мастера, и наше кино как таковое могли прорваться в принципиально новые для себя пространства и измерения.
Впрочем, именно по этой причине им и не позволено было осуществиться.
Конечно, большинство из неродившихся фильмов были умерщвлены в Москве, в Малом Гнездниковском или в кабинетах Старой площади. Но совсем уж не так редко подобные казни осуществлялись и на местах. И совсем не потому, что таков был заказ Москвы. Как правило, самые дикие и противоестественные расправы вершились исключительно по инициативе местных партийных или кинематографических придурков.
Именно так обстояло дело с замыслом фильма Сергея Параджанова «Интермеццо» по одноименной новелле Коцюбинского.
Украинский Кинокомитет направил литературный сценарий «Интермеццо» в Госкино СССР в сопровождении такого восторженного редакционного отзыва-заключения, что над его строками можно было просто прослезиться от умиления.
17 мая 1971 г.
«Утверждаю»
Председатель Комитета по кинематографии
при Совете Министров УССР
С.Иванов

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
по литературному сценарию «ИНТЕРМЕЦЦО» 
(название условное)
Авторы —П.Загребельный
С.Параджанов
Режиссер — С.Параджанов
Киностудия имени А.П.Довженко

Сценарная редакционная коллегия рассмотрела представленный студией имени А.П.Довженко сценарий «Интермеццо» (название условное), написанный украинским писателем П.А. Загребельным в содружестве с режиссером С.И. Параджановым по мотивам рассказов М.М. Коцюбинского «Интермеццо», «Подарок на именины» и др. Студия включила эту постановку в проект плана на 1972 год.
Выбор С.И.Параджановым «Интремеццо» М.М.Коцюбинского и других произведений того периода для экранизации закономерен.
Ленинские слова о том, что «Жить в обществе и быть свободным от общества невозможно», нашли глубокое философское, образное воплощение в прекрасном произведении Коцюбинского, перенести которое на экран нелегко и непросто.

"Тени забытых предков"

Но режиссер Параджанов, увлеченный своим замыслом, и горячо поддержавший его писатель Загребельный подошли к этому замыслу серьезно и настойчиво. Со свойственной Параджанову «антиописательской» стилистикой сценарий заново написан так, что раскрывается стремление авторов сосредоточить кинематографическую наступательную выразительность не на формальных поисках, а прежде всего — на резком, боевом утверждении высокой идейности и общественного значения искусства и на недвусмысленном категорическом осуждении т.наз. «чистого искусства», отрыва художника от народа.
Верится, что мы имеем дело с закономерным новым идейно-творческим устремлением оригинального художника, завоевавшего, на наш взгляд, право на подобный содержательный эксперимент.
В сценарии интересны и своеобразно выписаны образы писателей, образ крестьянина-собеседника, активно включенные в композицию картины родной природы, села, дух борьбы против царизма и против пессимизма. Поиски Параджанова на данном этапе активно противостоят формалистическим тенденциям, наполнены реалистическими устремлениями в своеобразной, присущей ему манере.
Сценарий подвергался в Комитете дополнительному активному редактированию при участии тт. Па-
раджанова и Загребельного. В данном варианте полагаем возможным направить его в Комитет по кинематографии СССР с просьбой о включении данной работы в план на 1972 год.

Главный редактор Д. Прикордонный
Члены Сценарной Редколлегии Ю.Новиков
Г.Зельдович
К.Теплицкий
Согласен — Зам. Председателя Комитета А.Левада

Но московские госкиношники были народом ушлым, и заверения украинских коллег насчёт того, что Параджанов глубоко воплотил в данном сценарии мысли вождя пролетарской революции, на них не подействовали. Ответная эпистола оказалась весьма прохладной.
«Сценарий на темы рассказов М. Коцюбинского написан в типичной для этого режиссера, своеобразной, а точнее некой сюрреалистической манере, на наш взгляд, далекой от эстетики классика украинской литературы, образный строй которого определяется методом критического реализма.
Даже если допустить правомерность подобной «модернизации» классики — мы обязаны отметить, что система символов, заложенная в сценарии, дает самые широкие возможности для экранного толкования. Поэтому предопределить идейный окончательный итог будущего фильма хотя бы в общей форме сегодня представляется затруднительным. Авторы в своем произведении оперируют весьма острыми социальными и политическими категориями и образами. Без абсолютно точного художественного решения и идейной акцентировки это произведение в конечном итоге может иметь самый неожиданный идейный результат. […]
Верится, что мы имеем дело с закономерным идейно-творческим устремлением оригинального художника, завоевавшего, на наш взгляд, право на подобный содержательный эксперимент. Доверие к художнику совершенно необходимо, но и оно должно иметь разумные границы. Жизненная практика же не раз показывала, что художественные эксперименты при нечетко заданной позиции оказывались бесперспективными. Мы знаем С.Параджанова как оригинального художника, умеющего раскрыть на экране красочный мир этнографического характера, владеющего символическим и метафорическим языком экрана, художника, известного, кстати, своей способностью свободно обращаться с литературным материалом. Сфера же социальной сатиры, ясно прочитывающаяся в сценарии, требует очень точной и недвусмысленно трактуемой литературной основы.

Зам.главного редактора Главной сценарной редакционной коллегии
Е. Котов».

Суровое заключение. С двумя недвусмысленными предупреждениями о том, куда может вывернуть непредсказуемый Параджанов. Тем не менее, это еще не похоронка. Более того: решение вопроса — запускать или не запускать — оставлено на усмотрение украинских товарищей.
Председатель Комитета по кинематографии самолично сообщает своим украинским подшефным.

«Учитывая заинтересованность, которую Комитет по кинематографии при Совете Министров Украинской ССР проявляет к постановке этого сценария, мы не возражаем против включения темы «Интермеццо» в тематический и производственный планы на 1972 г. Сценарий фильма просим согласовать с ЦК КП Украины. Сроки постановки фильма и стоимость должны определиться в нормативных пределах.
Со своей стороны мы считаем нужным обратить внимание на необходимость бережного отношения к классике Коцюбинского, строго придерживаясь конкретной социально-исторической правды в изображении характеров и событий.
А. Романов»

Но необходимость согласования сценария в украинском ЦК и бережном отношении к творчеству Коцюбинского в письме союзного киноначальника появляется не случайно. Именно на Украине уже вовсю полыхает скандал, поднятый ревнителями украинской литературы. Появление параджановских «Теней забытых предков» они в свое время просто прозевали, не успели сунуть палки в колеса. Теперь же в случае с «Интермеццо» они начеку и успевают вовремя настучать в родное украинское ЦК. А тамошних ценителей прекрасного даже и не требуется специально накручивать: зав.отделом культуры украинского ЦК Ф.Овчаренко категорически запрещает ставить Параджанову «Интермеццо» и категорически требует выдворить его с Украины куда подальше.
В деле непоставленного сценария появляется последний документ.

«Председатель Кинокомитета Украины тов.Иванов по телефону сообщил 10/VI руководству Главка о том, что Комитет Украины отказывается от постановки фильма «Интермеццо» и просит исключить его из тематиче-
ского плана киностудии им. А.П. Довженко».
Сколько же таких похорон набралось в трагической биографии украинского кино!    

ЦЕНЗУРА ЛЮДЕЙ

Рисунок С. Параджанова

Среди бесчисленных, подчас поистине дьявольских чудо изобретений советской цивилизации, совершенно особым и поразительно эффективным творением оказалась взлелеянная ею уникальная система цензуры. По хитроумности ее устройства, числу прямых и косвенных исполнителей цензорского дела, масштабам изувеченных или уничтоженных замыслов и фильмов советская киноцензура даже и близко не имела себе сколь-нибудь равного и сопоставимого в истории всего мирового кино.
Но, пожалуй, самой радикальной, самой жестокой ее формой стала цензура людей. Оказывается, можно и функционально целесообразно вырезать не только сомнительные кадры, двусмысленные реплики и эпизоды, но еще и просто-напросто изымать и самих их авторов.
По-видимому, знаменитое ленинское изречение про то, что «кино является важнейшим из искусств», для рыцарей Лубянки имело свой, совершенно особый смысл. Раз уж кино — «важнейшее», то, стало быть, вредители, диверсанты и прочая контрреволюционная сволочь туда первым делом и попрет, чтобы посильнее навредить и нагадить советской власти. А посему за этим «важнейшим» нужен глаз да глаз!
И, как показала жизнь, чекистская тревога за судьбу советской киномузы оказалась небеспочвенной. Наше кино просто кишело шпионами! Польскими, немецкими, английскими, турецкими, японскими. Выискался даже шпион шведский — оператор «Веселых ребят» Владимир Нильсен. Хватало и идейных диверсантов, антисоветчиков и даже террористов. Среди киношного народа выявляли таковых чуть ли не целыми пачками. Автор этой публикации как-то сложил все сроки, полученные нашими сценаристами, режиссерами, актерами по статьям об антисоветской деятельности. Оказалось, что общий гулаговский срок советского кино в стенах Гулага составил более 2000 лет!
И это при том, что подсчитывались только документально выявленные и подтверждённые случаи, составившие, скорее всего какую-нибудь 1/10 от реального объёма репрессий. А каким образом подсчитать сроки у тех, кто попал под расстрельные статьи?
Украинские кинематографисты тоже не были обойдены вниманием и заботой киноведов с Лубянки. Более того, есть все основания полагать, что первые опыты по цензуре киношного брата стали проводиться именно на Украине. Пожалуй, и не счесть, сколько шпионов и диверсантов вдруг выявилось в ближайшем окружении Довженко. Не брезговали спецы из ведомства Дзержинского и другими фигурами.
«За артистом Б.Загорским, — пишет А. Берштейн, — на Киевскую киностудию пришла черная легковая машина с чекистами.
К высшей мере наказания был приговорен артист Н.Надемский, создавший поэтичные образы украинских крестьян в картинах Довженко «Звенигора», 
«Земля».
Известного украинского артиста С.Шагайду, жившего на территории Киевской фабрики, взяли ночью 19 октября 1937 года. По иронии судьбы его герой из фильма «Аэроград» разоблачает и лично уничтожает бывшего друга, ставшего «врагом народа». Эту картину похвалил сам Сталин. Однако ни популярность С.Шагайды, ни его экранные «заслуги» в деле ликвидации классовых врагов не помешали НКВД превратить артиста в «буржуазного националиста» и контрреволюционера. Роковую роль, вероятно, сыграло то обстоятельство, что родители С.Шагайды когда-то переехали с Западной Украины в Югославию. Через несколько месяцев после ареста артист был расстрелян.
Традиционные нелепые обвинения изолировали от общества, вырвали из творческой жизни таких крупных представителей украинской культуры, как драматург и сценарист Н.Кулиш, режиссер Л.Курбас.
Отправились в тюрьмы и лагеря по обвинению в буржуазном национализме сценарист и режиссер М. Яловой, режиссер Ф. Лопатинский. Поставленную Лопатинским картину «Кармелюк» в прессе именовали «жовто-блакитной». Разные сроки лагерного режима получили операторы Б.Завелев, А.Федотов, А.Калюжный. Д.Бусько, автора ряда повестей и сценариев, осенью 1937 года приговорили к расстрелу за принадлежность к мифической контрреволюционной организации. В одном из своих выступлений в Одессе Д.Бусько с удивительным мужеством сказал: «Если Косиор ошибся, мы скажем: «Ты ошибся», если великий мудрый Сталин ошибется, мы скажем: «Ты ошибся».
Не избегли репрессий руководители киностудий в Киеве и Одессе М.Ткач, С.Орелович, П.Нечес. Особо следует сказать о С.Ореловиче, человеке сильного характера, которого даже А.Довженко уважительно называл батькой. С.Орелович был директором Ялтинской, Одесской кинофабрик, а с 1935 года возглавил Киевскую киностудию. В прошлом работник ГПУ, он дружил с командиром И. Якиром и руководителем НКВД Украины Белицким. «Однажды в 1938 году — рассказывает секретарь С.Ореловича А.Аксельфельд, — директор студии приехал на работу не к десяти часам, как обычно, а к одиннадцати. Бледный, озабоченный, он что-то искал в ящиках своего стола, взял некоторые бумаги, потом, не простившись, спустился вниз, вышел на улицу, где его ожидала машина с двумя чекистами».
Но и это еще далеко не полный мартиролог жертв!
К некоторым кинематографистам из числа тех, на кого положили глаз доблестные чекисты, судьба еще могла проявить хоть какое-то относительное милосердие: после колымских и Соловецких лагерей они получили шанс вернуться в свою профессию и подчас еще успевали хоть что-то в ней сделать. Но многим это уже и не светило: печать гулаговского проклятья уже навсегда перечеркивала их творческую судьбу.
Увы, именно так сложилась творческая биография талантливого режиссера Александра Гавронского. Его фильм «Любовь» был признан идейной диверсией, и уже в 1934 году автор оказался в застенках НКВД. Почти четверть века Гавронский провёл в лагерной неволе и умер сразу после освобождения, не протянув и нескольких месяцев…

Протокол допроса А. Довженко

КОМИТЕТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ 
БЕЗОПАСНОСТИ 
при СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

1956 г. июля мес. «5» дня. Я ст. следователь 3 отдела След. Упр. капитан Кремлев допросил в качестве свидетеля

1. Фамилия, имя и отчество Довженко Александр Петрович 
Изменял ли фамилию — 
3. Год рождения 1894 место рождения г.Сосница 
4. Национальность, гражданство украинец, гр-н СССР 
5. Социальное положение служащий 
6. Образование высшее 
7. Партийность б/п
8. Род занятий Киностудия «Мосфильм» кинорежиссер
9. Семейное положение женат
10. Адрес Москва, Можайское ш., дом 36/50 кв. 92 
11. Каким репрессиям подвергался
12. Сведения об общественно — политической деятельности

Об ответственности за отказ от дачи показаний по ст. 92 УК РСФСР и дачу ложных показаний по ст. 95УК РСФСР — предупрежден.
ПРИМЕЧАНИЕ: 1. В конце протокола допроса, перед подписью свидетеля должно быть указано время начала и окончания допроса.
2. Каждая страница протокола допроса должна быть подписана свидетелем.

Вопрос: Были ли вы знакомы с Гавронским Александром Осиповичем.
Ответ: Да, Гавронского Александра Осиповича я знал по совместной работе на Киевской киностудии, примерно с 1932 по 1934 год. Гаврронский тогда являлся кинорежиссером. В 1934 году я из Киева уехал в Москву и с тех пор его не встречал, но слышал, что Гавронский был арестован.
Вопрос: Как вы можете охарактеризовать Гавронского?
Ответ: Гавронский производил на меня впечатление человека очень культурного, высшей степени приятного в отношениях. Как режиссер он мне казался хороший работник. С точки зрения его политических взглядов я о Гавронском ничего предосудительного не знаю. Общаясь с Гавронским мне приходилось, видимо, беседовать на политические темы, но в моей памяти не осталось каких-либо антисоветских суждений со стороны Гавронского.
Вопрос: Назовите знакомых Гавронского.
Ответ: Я помню только ассистентов Гавронского — Улицкую и Винокурова. Улицкая в последствии стала его женой, а Винокуров в настоящее время работает в аппарате Секретариата Союза советских писателей.
Вопрос: А с Желвановой Евгенией Ивановной вы не были знакомы?
Ответ: Желванову я не знаю. Также не помню говорил ли мне Гавронский что-либо о Желвановой.
Дополнений нет. Записано правильно и мною прочитано:

Допросил: Ст. Следователь 3отдела 
к-н Кремлев

В послесталинские годы «киноведы с Лубянки» вроде бы слегка поумерили свой пыл, подобрали коготки, но свой профессиональный интерес к киномузе отнюдь не потеряли. Слежка продолжалась, даже в еще больших масштабах. Велась и надлежащая «профилактика». Но сажать просто по «политической» было уже не совсем удобно, поэтому в случае с особо неугодными киноличностями подбирали подходящую уголовную статью.
Именно так обошлись на Украине с Сергеем Парад-жановым, на которого повесили сразу три статьи уголовного кодекса, хотя посадили его, вне всякого сомнения, прежде всего «за язык», громкие политические выступления. Соглядатаи из 5-го Управления КГБ вели за Параджановым неусыпную слежку. И нижеследующий документ и 23-страничное приложение к нему не оставляют сомнения в том, что стало истинной причиной «изоляции» Параджанова.

А. Гавронский

Комитет Государственной 
безопасности при Совете Министров СССР
25 января 1972 г. 
ЦК КПСС

По сообщению КГБ при СМИ Белорусской ССР, 1 декабря 1971 года перед творческой молодежью республики выступил приглашенный ЦК ЛКСМ Белоруссии режиссер Киевской киностудии имени Довженко ПАРАДЖАНОВ С.И.
Выступление ПАРАДЖАНОВА (запись прилагается) , носившее явно демагогический характер, вызывало возмущение большинства присутствовавших.
ЦК Компартии Белоруссии информирован.
ПРИЛОЖЕНИЕ: на 23 листах

Председатель Комитета Госбезопасности 
Андропов

Осенью 1977-го, за несколько месяцев до освобождения режиссера-зэка Сергея Параджанова «киноведы» с Лубянки выявили в Киеве еще одного достойнейшего претендента на лагерные нары. Впрочем, заслуга бдительных чекистов в данном случае была невелика — объект повышенного внимания КГБ громко сам заявил о себе.

С. Параджанов

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО ПРАВИТЕЛЬСТВУ СССР


Настоящим заявлением я отказываюсь от советского гражданства.
Данное решение я принял в те дни, когда вы проводите так называемое обсуждение проекта новой конституции. Газеты, радио, митинги кричат о единодушном восторженном одобрении. В ближайшее время проект станет законом под всеобщее «Ура!». Пусть попытается кто-либо не крикнуть «ура», за каждым митингом и за каждым его участником пристально следит КГБ и его верные слуги — партработники.
Ваша конституция — ложь от начала до конца. Ложь, что наше государство выражает волю и интересы народа, что вся власть принадлежит народу. Ложь, что высшая цель нашего государства — повышение материального и культурного уровня жизни народов. Ложь, что вы проводите политику мира и боретесь за укрепление безопасности народов. Ложь — заявления о свободном развитии наций и о праве республик на свободный выход из СССР. Ложь и позор ваша избирательная система, над которой потешается весь народ. Ложь и позор ваш герб, колосья для которого вы экспортируете из США. Ложь и позор ваш гимн, в котором Сталина вы заменили на Ленина. […]
Ваша конституция продиктована политической охранкой, которой в СССР подвластно все, без которой и дня не протянет ваш лагерный режим.
Не хочу быть гражданином государства, которое за 60 лет своего существования дохозяйничалось до того, что вынуждено на высокие скрижали Основного Закона персонально выводить скот и птицу, содержащиеся в подсобном хозяйстве граждан. […]
Сегодня поняли, что не прокормят страну ваши колхозы и совхозы, задабриваете гражданина, подлизываетесь, гарантируете — не бойся больше, разводи свинок-курочек, обещаем — не тронем, вон и в конституцию записали, корми нас со своего одного процента, потому что надежда на колхозы-совхозы — дело гиблое, эти памятники во славу гнилой идеологии — слеплены из навоза.
Наконец, я не желаю более оставаться гражданином государства, которое уничтожило элиту моего украинского народа, лучшую часть крестьянства и интеллигенции, извратило и оболгало наше историче-
ское прошлое, унизило наше настоящее. Вы лишили моих соотечественников-украинцев национального достоинства, вы добились от нас того, что мы боимся 
и не хотим называться украинцами. И вы в вашей 
конституции смеете трубить о развитии наций? У вас хватает цинизма глумиться над моим народом и записывать в конституцию о праве на свободный выход из СССР?
Миллионы забитых и запуганных вами граждан покорно и безразлично поднимут руки за вашу конституцию. Таких, кто, подобно мне, открыто заявит о нежелании принять ваш основной закон, будут единицы. Полностью отдаю себе отчет в том, что мой поступок будет расценен вами как тягчайшее преступление. […]
Впрочем, конституция ваша пока только проект. Придется вам для расправы надо мной дожидаться ее всенародного принятия и только тогда применять ко мне ее статьи. Морока! Не проще – психушка? Или обвинение в уголовщине? Или самосуд оскорбленных патриотов в штатском? Или дорожная авария? Какие там еще в вашем арсенале варианты скорых расправ? Действуйте.
Сегодня, 29 июля 1977 года вместе с настоящим заявлением направляю вам свой паспорт и с этого дня перестаю считать себя гражданином СССР.

29 июля 1977 г.
Киев-33, Тарасовская, 8, кв. № 43

Снегирев Гелий Иванович.

Из многомиллионного СССР решил выйти один человек. И не с таких ли заявлений и поступков начался развал великой капээсэсной империи?
Кто же он был таков этот пионер и первопроходец грандиозного исторического обвала?

19 сентября 1977 г. 
Секретно
№ 2042-А
гор. Москва

О МЕРАХ ПО ПРЕСЕЧЕНИЮ ПРЕСТУПНОЙ
ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СНЕГИРЕВА

Комитетом госбезопасности Украины выявлена и задокументирована антисоветская деятельность Снегирева Г.И., 1927 года рождения, украинца, исключенного в 1974 году из членов КПСС, Союза писателей и Союза кинематографистов, бывшего режиссера Украинской студии хроникально-документальных фильмов, пенсионера, проживающего в г. Киеве.
Снегирев с 1957 года систематически изготовляет и распространяет враждебные сочинения («Секретарь обкома», «Роман-донос», «Мама, моя мама», «Автопортрет № 1966», «Открытое письмо Советскому правительству», «Лаять или не лаять», «Убили дрозда», «Обращение к вождю» и др.), в которых клевещет на внутреннюю и внешнюю политику КПСС и Советского правительства. Он установил нелегальную связь с заместителем главного редактора зарубежного антисоциалистического журнала «Континент» Некрасовым, с антиобщественными элементами в Москве и некоторыми американскими корреспондентами. Через них Снегирев передает на Запад враждебные материалы, которые используются зарубежными пропагандистскими центрами и националистическими организациями в акциях идеологической диверсии против СССР. Радиостанция «Свобода» 18 июня с.г. передала очередной пасквиль Снегирева «Открытое письмо президенту США Дж. Картеру», в котором вновь возводится злобная клевета на советский государственный и общественный строй, международную и внутреннюю политику Советского правительства. Во время пребывания в Москве летом с.г. Снегирев заявил иностранным журналистам об отказе от советского гражданства по политическим мотивам и передал им т.н. «Открытое письмо правительству СССР». Копию этого документа, содержащего нападки на проект Конституции СССР и призыв к ликвидации советского государственного и общественного строя, он направил в Президиум Верховного Совета СССР (прилагается).
Особым антисоветизмом проникнут пасквиль Снегирева «Обращение к вождю», изготовленный и переданный на Запад в августе с.г. В нем Снегирев призывает к ревизии марксистско-ленинского учения, возрождению частной собственности, роспуску колхозов, ликвидации Советской Армии.
В отношении Снегирева через общественность и родственников принимались предупредительные меры, но воздействия на него они не оказали.
В связи с изложенным Комитетом госбезопасности принято решение об аресте Снегирева и привлечении его к уголовной ответственности по ст.62 ч.1 УК УССР (антисоветская агитация и пропаганда). Вопрос согласован с ЦК компартии Украины.

Сообщается в порядке информации.

Председатель Комитета госбезопасности
Андропов
Через пару месяцев на Старую площадь из лубянской цитадели поступила еще одна, не менее содержательная бумага.

ЦК КПСС
О ходе следствия по делу Снегирева Г.И.

Секретно
2 декабря 1977 г.
№ 2584-А

В дополнение к № 2042-А от 19 сентября 1977 г. Комитет госбезопасности докладывает, что Снегирев Г.И. арестован и привлечен к уголовной ответственности по статье 62 УК УССР (антисоветская агитация и пропаганда). 

Факты написания и распространения в 1975—1977 годах в СССР, а также передача публикации за границу «Обращение к вождю», «Письма к Дж. Картеру» и ряда других документов антисоветского содержания он признал.
Вместе с тем на допросах Снегирев заявляет, что менять враждебные социалистическому строю взгляды и убеждения не намерен, упорно не желает сообщать, каким образом он переправлял антисоветские материалы на Запад и назвать лиц, среди которых распространял их в СССР.
Действуя в соответствии с выбранной еще до ареста линией поведения, Снегирев 30 октября с.г. написал заявление в Президиум Верховного Совета СССР и КГБ Украины, в котором возводит клевету на советский строй, новую Конституцию СССР, объявил голодовку и стал отказываться принимать пищу. В связи с этим в установленном порядке он приведен на принудительное питание.
В ходе изучения изъятых при обыске у Снегирева материалов обнаружены черновики изготовленных им антисоветских документов, в том числе копия его письма известному своим враждебным отношением к СССР американскому писателю С.Беллоу. В письме Снегирев просит оказать ему содействие в установлении контакта с консулом США в Киеве и в публикации за рубежом одного из своих пасквилей.
Следствие продолжается.

Сообщается в порядке информации.

Председатель Комитета госбезопасности
Андропов
(ЦХСД,ф.5,оп.73,д.1877,л.98-102)

КОМИТЕТ
ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
«20» июня 1969 г. 
№ 1507-А 
Гор. Москва

В Комитете госбезопасности при Совете Министров УССР поступают сообщения об отдельных отрицательных явлениях в писательском коллективе Украины.
По имеющимся данным, некоторые руководители Союза писателей и ведущие литераторы республики в искаженном свете представляют коренные вопросы внутренней и внешней политики КПСС и Советского правительства, что особенно наглядно проявилось в период известных событий в Чехословакии.
В августе 1968 г. писатели Л.Новиченко, Д.Пав-лычко и В.Коротич, несмотря на предложение партийного комитета СПУ, по разным причинам уклонились от выступлений на митинге, проведенном в связи с вводом союзных войск в Чехословакию. Не явились на митинг заранее оповещенные об обязательном участии члена Правления И.Драч и Е.Гуцало.
Аналогичную позицию в тот период заняли также О.Гончар, М.Стельмах и А.Малышко, избегавшие выступления в печати с оценкой чехословацких событий. Отдельные литераторы (М.Стельмах, И.Цюпа, П.Автомонов) осуждали ввод союзных войск в ЧССР.
Отрицательно на формирование мировоззрения писательской молодежи и их творчестве сказываются действия известных своими политически вредными высказываниями В.Пьянова, Л.Коваленко, И.Дзюбы, И.Светличного, Е.Сверстюка, которые поощряют нездоровые явления в творчестве молодых, поддерживают их отдельные произведения, копирующие худшие образцы западной поэзии и прозы с их мистицизмом, нигилизмом и трагической безнадежностью.
Обращают на себя внимание недостатки в работе с творческой молодежью на ежегодно проводимых семинарах в Ирпенском Доме творчества. Их состав нередко определяется стихийно, без участия общественных организаций, в следствии чего на семинары попадают лица, которые стоят на идеологически вредных позициях. Неоднократным участником, например, являлся молодой поэт Данило Кулыняк, который допускает националистические суждения и был профилактирован за попытку создать антисоветскую организацию.
Об уровне воспитательной работы на семинарах свидетельствует, в частности, выступления в апреле 1968 года секретаря Правления Союза писателей Украины П.Загребельного который советовал молодым литераторам «в жизни и в литературе никогда не принимать на веру истин, которые официально навязывают». При этом он прославлял норвежского писателя Кнута Гамсуна, сотрудничавшего, как известно, во время войны с фашистами. Заканчивая свое выступление, Загребельный заявил: «Поэзии сейчас нет. Не потому, что мало пишут стихов. Просто ее нет ни в жизни, ни в литературе».
Объясняя причины негативного явления, члены Союза писателей приходят к выводу, что некоторые из них были обусловлены самим составом руководства писательской организации Украины. Поэтому отстранение от руководства СПУ Д.Павлычко, Н.Зарудного И В.Коротича положительно встречено в среде литераторов, о чем говорят следующие характерные высказывания.
Критик О.Килимник: «Наконец легальных путаников попешили. Не удалось Д.Павлычко до конца влезть в душу молодых литераторов и разложить их, используя высокое секретарское звание. Коротич — парень был неплохой. Его можно было еще воспитывать. А вот Загребельного не вывели напрасно. Да, он парень хитер, за три месяца до Пленума снова «изобрел» пост ответственного секретаря — и на коне!»
Поэт В.Юхимович: «Правильно сделали, что сократили этот балаган. В союз зайти было противно: каждый встречный — обязательно секретарь. Павлычко особенно был невыносим, особенно в категоричности своих оценок, но для него еще не все потеряно, Загребельный у руля, не даст пропасть!»
Прозаик В.Петлеванный: «Если сейчас же не принять мер, то Киевское отделение писателей будет отдано в руки проходимцев типа Зарудного, Коротича, Павлычко и Загребельного, которые безраздельно господствовали до последнего времени в СПУ и предпринимают практические шаги для того, чтобы укрепиться в Киевском отделении».
Поэт В.Вильный: «Рано радоваться, ребята! Загребельный один их десятерых стоит!»

Указанные материалы Комитетом госбезопасности Украины доложены ЦК КПУ и СМ УССР.

Сообщается в порядке информации.
Председатель госбезопасности                                       Андропов

ВСЕХ НЕ ПЕРЕВЕШАЕТЕ!

Чем пристальнее всматриваешься в трагическую, искалеченную биографию отечественной киномузы, тем почему-то навязчивее возникает соблазн примерить эту судьбу к истории какой-нибудь процветающей и знаменитой кинематографии. А что бы стало с тем же хваленым Голливудом, доведись ему отведать наших агитпроповских кинощей?
На большие ли высоты поднялась бы итальянская кинематография, если бы 200 лент ее ведущих режиссеров, включая «Рим — открытый город», «Ночи Кабирии», «Сладкую жизнь», «Евангелие от Матфея», «Смерть в Венеции» и т.д. — вдруг взяли бы да и загрузили на «полку»?
Что было бы с французским кино, получи оно, как наше, свои 2000 лет ГУЛАГа, и когда б вдруг выяснилось, что Марсель Карне — «польский шпион», Жан Ренуар — «вредитель», Годар — «националист», а Франсуа Трюффо — «лидер банды террористов»?
При всем уважении к этим передовикам кинонивы как-то не особенно верится в пышное их цветение в подобных суровых обстоятельствах. А вот как ни терзали, как ни мучили, ни уродовали музу отечественного кино, но убить окончательно ее живую душу все равно не удалось. При всех чудовищных и непоправимых потерях, вопреки, казалось бы, абсолютно безнадёжным историческим обстоятельствам наше кино и выжило и выстояло. И наперекор всему сумело сохранить достоинство подлинного искусства, создав фильмы и образы, любимые народом и по сей день.
Все это смахивает на самое настоящее чудо. Но даже если и не обошлось тут без помощи сил небесных, то главное все-таки сделали люди. В том числе — кинематографисты Украины.
Партийный погром, учиненный партийными властями Украины в начале 70-х, был таким жестоким и бездарно тупым, что какое-то время казалось, что дело — кранты, все погублено и раздавлено уже навсегда. Но прошло совсем немного времени, и на месте побоища уже густо поднялась молодая поросль нового поколения — Михаил Беликов, Константин Ершов, Михаил Ильенко, Роман Балаян. Перешли в режиссуру и сразу же отличились Леонид Быков и Иван Миколайчук.
У партийных надзирателей и держиморд вновь появилась работа…